Особенности уникальной шахты

Мне, как председателю первичной организации НПГУ шахты, члены профсоюза – рабочие предприятия, ежедневно задают различные вопросы. Среди них превалирует вопрос заработной платы. Уровень заработной платы трудящихся всегда интересовал, сегодня же это особенно актуально, поскольку размеры заработков не удовлетворяют подавляющее большинство работающих на предприятии. Ибо получаемые за работу на шахте деньги не соответствуют тем ценам, коммунальным и прочим тарифам, которые, к тому же, в последнее время, растут, как на дрожжах. И люди особо остро ощущают это кричащее несоответствие.
Рабочих нисколько не устраивает положение, когда основная часть зарплаты, то есть оклад, не меняется и не служит сегодня гарантией финансового благополучия шахтёра и содержащейся им семьи. Начиная с апреля, повышение окладов не планируется. А переменная часть заработка, то бишь, премия, для рабочих вспомогательных участков начисляется не индивидуально, а коллективно – не выполнили план – нет премии. Для участков, которые на коллективной премии и у которых она фиксирована – у кого 15, у кого 20%, каждые недополученные 5 – 10 процентов премии – это существенный минус в зарплате. Это тысяча гривен, изъятая из их заработка в 8 – 10 тысяч гривен. Это очень сильно сказывается на и без того скромных доходах шахтёрской семьи.
На этом фоне заработная плата рабочих основных профессий выглядит чуть лучше. Но и отдача этих людей несравнимо выше. Директор шахтоуправления Александр Бекешко не без гордости отметил выдающие производственные успехи добычников. Да, я об этом знаю: за сутки участок «проехал» одной лавой 17 стружек за три смены, то есть за сутки. Шесть стружек в смену умножить на 250 метров лавы, это полтора километра на коленках не просто проползать шесть часов, а ещё отработать и продвинуть лаву, закрепиться в выработке, — это сумасшедшая нагрузка. Даже зарплатой выше 30 тысяч гривен невозможно компенсировать те потери здоровья, которые испытывает в забое гроз. Участок дал 3 тысячи 800 тонн добычи угля в сутки! Это немыслимо. Не знаю, как техника, но люди, в состоянии ли они смену за сменой выдерживать этот бешеный темп и запредельные физические нагрузки? Они же в два-три раза быстрее выработают свой человеческий ресурс, чем все остальные. И помогут ли им ранняя пенсия в 42 года и регресс в восстановлении изношенного здоровья? А средняя продолжительность жизни шахтёра 53 года.
Я проработал в шахте немало и понимаю, что есть какие-то риски при добыче угля. Но оправданны ли они в данном случае? Хотелось бы, чтобы при такой весомой добыче соблюдалась безопасность труда и люди не травмировались. Тем более, что шахта испытывает дефицит рабочих кадров. Каждый понедельник, присутствуя на приёме, вижу, как приходят специалисты, которые отработали не год, не два, а по 5, по 10, по 15 лет на другой шахте «Павлоградугля». Приходят слесаря, комбайнёры – готовые мастера своего дела, просятся на работу в шахтоуправление «Павлоградское». Не знаю, что их толкает на перемену места работы. Со многими разговаривал: у кого-то чуть меньше зарплата, очень многие сетуют на натянутые человеческие отношения на прежней работе. Очень много людей приходят трудоустраиваться с ШУ им. Героев космоса. В этот понедельник пришли три опытных специалиста с многолетним стажем с этого предприятия, которые уже уволились по соглашению сторон. Но в силу того, что сейчас каким-то непонятным стал механизм трудоустройства на любую из шахт того или иного шахтоуправления, якобы есть ограничение в плане того, что люди, проработавшие год и больше на одном из предприятий, даже если они уже оттуда уволились, не могут быть приняты на другую шахту без согласования какого-то HR комитета ДТЭК, находящегося в Киеве! И ещё: даже если человек был уволен по согласию сторон, но кадровик той шахты не даёт согласия на его новое трудоустройство, такого рабочего не примут на другую шахту. Парадокс!
Шокирует такое рабовладельческое отношение к рабочим, или если хотите, какое-то негласное крепостное право. Но ведь уволившийся человек с его опытом знаний и профессионализмом поедет куда-то искать работу. И где-то её найдёт, возможно, за рубежом. Кому от этого станет хуже? «Павлоградуглю» однозначно. Тем более, что дефицит рабочих кадров на шахте и директор согласен брать таких специалистов на работу. Это крепостничество как бы призвано предотвратить отток кадров с угольных предприятий. Но ведь «Павлоградуголь», образно говоря, состоит из сообщающихся между собой сосудов, то есть шахт. И перемещения рабочей силы в его пределах не навредит делу. А вот с тем, почему с одних предприятий люди уходят, а на другие стремятся попасть, следовало бы разобраться руководству Компании.
Ведь есть проблема с численностью, и очень серьёзная. Медкомиссия регулярно выявляет людей, по состоянию здоровья непригодных к дальнейшей работе в шахтах. И таких немало среди относительно молодых – от 40 до 50 лет. А таких много увольняется – уходят на пенсию, оформляют регресс. Сейчас у нас на медкомиссии более ста человек будут по плану уходить. Кто придёт им на смену при таком отношении собственника? Не смогут ведь до бесконечности по 2 – 3 человека ходить в проходческий забой.
Сегодня у нас коллектив УПР-2 во главе с Александром Горбанем выполнил годовое задание, утром мы поздравляли славных проходчиков. При урезанной численности люди умудряются досрочно выполнять производственные задания. Месяцем раньше с выполнением годовой программы справилась проходческая бригада активиста НПГУ Юрия Криворучко. Но насколько продуктивнее был бы шахтёрский труд, если бы решили две главные проблемы: нехватки рабочих рук и невысокой заработной платы рабочих вспомогательных участков и цехов.

 

Вадим ТЕРЕЩЕНКО, председатель ППО НПГУ шахты «Павлоградской»